«ВКонтакте» активизировались ученики. Сразу шесть человек — четыре парня и две девушки (Лямина и Косинская) прислали просьбы добавить в друзья. Еще две заявки были от незнакомцев, но Ольга готова была дать палец на отсечение, что под псевдонимами «Джонни Уокер» и «Кошка Ангорская» тоже скрывались ребята из ее класса. Вот только кто?
Устроившись поудобнее, Точилова принялась изучать странички знакомых и якобы незнакомых кандидатов в друзья… а также и их друзей, находя известные уже фамилии. Занятие было не из самых интересных, если уж честно. Репосты-перепосты, попытки завуалировать банальщину под мудрыми афоризмами. Фотографии — почти все по шаблону. Мальчишки еще ничего: кто-то поставил снимок в стиле «я и моя собака на прогулке», кто-то просто сделал селфи с наглой ухмылкой. Девчонки же либо откровенно предлагали себя, либо безвкусно кривлялись. Кто-то устраивал забавные косплеи в стиле аниме или комиксов, если Точилова правильно это понимала.
«Ольга Викторовна, примите меня в друзья, пожалуйста» — вежливо и без экивоков просил Сапожков. «Вы — лучшая в нашей школе», — коротко и по-деловому льстил Поповский. «Вы привлекаете внимание», — еще одна лесть, теперь от Косинской. «Мне было бы приятно иметь Вас в друзьях», — уж не скрытый ли то намек от Иванова? «Ваши уроки — единственные, на которых интересно. Время летит незаметно, когда Вы рассказываете», — откровенничал Лаврушин. «Ваш образ всегда со мной, думаю о Вас постоянно» — а что это, если не слегка завуалированное признание от «Джонни Уокера»?
«Милые маленькие мерзавцы, — с улыбкой думала Ольга. — Все понимаю, но мы все также знаем, что ЕГЭ ведь за горами!»
Среди общих «друзей» одиннадцатого «Б» Ольга нашла еще несколько псевдонимов. Резонно полагая, что за фейковыми именами скрываются ее настоящие ученики, Точилова открыла некоторые страницы. Всё то же самое. Мальчишки скалятся и играют мышцами, девчонки выпячивают губы и показывают коленки. Но, если вглядеться, то становилось ясно, что фотографии зачастую чужие — стянутые с зарубежных сайтов, скорее всего. Ей стало совсем скучно.
(почему же Smokie Lace не отвечает?)
Ольга уже готова была закрыть все вкладки соцсети, как вдруг взгляд ее зацепился за фото девушки, которая — вот ведь совпадение! — была упакована примерно в такой же «прикид», в каком Ольга каталась на пресловутом автобусе. Девушка называла себя «Sister Orchard», но никаким образом не открывала свою принадлежность к сонму учеников класса, руководимого Точиловой. Школа не была упомянута, как и любое другое учебное заведение. Девушка «шифровалась». Раздумывая, кто бы это из ее учениц мог быть, Ольга начала прокручивать страницу. Ничего нового — те же репосты, «мудрые» изречения и тому подобное. Разве что чуть больше, чем у кого-то еще, «готичных» картинок и ссылок на видео рок-групп с мрачными парнями в черном. Под курсором вдруг высветилась надпись: «Это фрагмент сочинения о проведенном лете. Но его я ни за что не отдам на проверку». Желая убить немного времени (и — что греха таить — любопытства ради), Ольга развернула текст полностью.
«Боли не будет» — гласил заголовок.
«В этом году мы попытались поймать несколько последних теплых дней августа, и нам это, в общем, удалось. В полдень мы уезжали на пляж Бирюзового озера — общественный, но на удивление чистый — Тим знал это место. Вода была еще сравнительно приемлемой для купания. Ценности мы на пляж никогда не брали, чтобы иметь возможность всегда заходить в воду вдвоем. Мы добирались до того места, где озеро уже смачивало нам снизу плавки, Тим подхватывал меня своими сильными руками, и шел дальше по дну сам. Держась за него, я поднималась всё выше, пока ему не становилось воды по грудь, а его лицо не оказывалось на уровне моего живота. После этого Тим начинал помогать мне опускаться в воду, придерживая своими сильными ладонями. Я медленно скользила по его телу вниз, холод воды перехватывал мое дыхание, и я непроизвольно прижималась к нему так плотно, как это только возможно. Его это возбуждало… Я не могла не чувствовать этого, и несмотря на легкий дискомфорт (не люблю, когда вода ниже двадцати трех — двадцати четырех градусов), начинала льнуть к нему ещё сильнее, крепко обвивая ногами и руками. Ему нравилось, когда на нас обращали внимание… И мне это нравилось тоже. К сожалению, здесь не южное море — долго так играть было трудно, и мы, слегка дурачась, выбирались на берег, плюхались на расстеленное на песке одеяло и принимались обсыхать под удивительно жарким для этого времени года солнцем; мы в эти минуты всегда касались друг друга коленями. Тим уже знал, чего я хочу, и принимался нежно водить пальцами по моей спине. Я неподвижно лежала, наслаждаясь, как меня ласкает солнце и его рука… Сквозь темные очки мне было интересно следить за тем, как наблюдали за нами. На нас часто обращали внимание девушки или молодые женщины, пришедшие на пляж вдвоем или втроем… У них на лицах, как правило, было нарочито скучающее выражение. Не знаю, что они о нас думали — может, им это совсем не нравилось… Но глядели они на нас внимательно. Особенно, когда Тим запускал палец под резинку моих плавок и слегка ее оттягивал — мне хотелось, чтобы они на это смотрели. Я молча улыбалась — и Тим не мог не замечать этого…
Однажды рядом с нами устроилась женщина, пришедшая на пляж одна. Она стояла к нам спиной, пока снимала легкое платье, наклонялась, чтобы расправить покрывало на песке, оправляла бретельки верхней части купальника… Я видела, как Тим внимательно наблюдал за ней сквозь свои очки; мы находились не далее чем в паре метров друг от друга, и вот она повернулась в нашу сторону… Не знаю уж почему, но мое сердце вмиг замерло: это была она, О.В.Т.! Я никогда раньше не видела ее такой, что вполне понятно. Конечно, даже будучи плотно застегнутой от горла до щиколоток, О.В. буквально излучала сексуальность, но сейчас… Тим, разумеется, тоже узнал ее. Я могла, конечно, понять, что для любого парня подобное зрелище более чем просто притягательно, особенно, если принять во внимание великолепные формы О.В., но я ощутила в тот миг сильнейший укол ревности, заметив, как его взгляд буквально прилип к этой высокой груди, тонкой талии, чуть округлому животику с сексуальной бабочкой… А она не узнавала нас — и то, право, с какой стати учителю помнить всех своих учеников, тем более что мы были тоже почти обнажены и — напомню — оба в больших темных очках.
Но О.В. обратила на нас внимание. Она секунд пять скользила своим взглядом по телу Тима. Я притворилась, что дремлю… Затем она неспешно сбросила пляжные туфли и направилась к воде, красиво ступая по песку своими стройными и гладкими ногами — ухоженными, без малейшего изъяна, а Тим неотрывно следил за ней… Вода, наверное, показалась женщине холодной, она быстро вернулась на берег. «Такая же мерзляка, вроде меня», — решила произнести я. Тим слегка вздрогнул; видимо, он не подозревал, что я тоже наблюдаю за ней… за ними. Вернувшись на место, О.В. ненавязчиво, но явно принялась демонстрировать себя Тиму. Я видела, как она проводила ладонями по животу и бедрам, как отжимала верхнюю часть купальника — сжавшиеся от холодной воды острые кончики сосков едва не протыкали ткань. В этот момент я сняла очки. Она поймала мой взгляд, и мы смотрели друг другу в глаза несколько секунд. И я знаю, что мы читали в наших глазах. Она видела невысказанные вслух слова «он мой», а я — неприкрытое ничем «хочу его». Потом она набросила полотенце на плечи, легла на спину, отвернув лицо от нас, а мы вскоре начали собираться. Уходя, мы прошли буквально в сантиметре от О.В., и я перехватила их встретившиеся взгляды — такую «химию» не заметить было невозможно. Но узнала ли она меня, не могу понять. И до сих пор думаю: приди Тим в тот день на пляж без меня, ушел бы он с него один? Остановило бы их понимание того, что она — учительница, а он — ученик? Разница в возрасте, думаю, вряд ли стала бы для них в тот день препятствием…