Точилова невольно провела ладонью по гладкой коже живота — мягкого и чуть округлого, но при этом упругого. Дима так любил его целовать…

Словно легкая волна коснулась внутренней части бедер. Ольга поменяла положение тела, и в этот момент в дверь позвонили. Точилова быстро облачилась в домашнее платье, достаточно плотное для того, чтобы не дать никому возможности определить отсутствие лифчика и, пройдя в прихожую, открыла дверь.

Так и есть — двое сотрудников со знаками различия: он и она. Он — светловолосый гигант не менее двух метров роста, на чьих плечах трещал китель; она — маленькая, щуплая, рыжеволосая, с виду как есть школьница, по ошибке влезшая в полицейскую форму.

Разговор оказался недолог — представителям закона заранее было все ясно. Впрочем, после формальной беседы гигант пробасил:

— Завтра с утра, скорее всего, к вам в школу придет сотрудник с инструкциями. У руководства есть мнение — надо довести до сведения всех старшеклассниц, что в районе завелся серийный убийца. Сексуальный маньяк.

— Это действительно настолько серьезно?

— Да, очень похоже на то, — произнесла высоким певучим голоском рыженькая полицейская девушка, ощупав Точилову взглядом. — Вам и самой есть смысл быть осторожной.

— Вам тоже, — не удержалась Ольга.

— Я серьезно, — продолжила девушка. — Убийца настиг Соколову, связал ее. Рот заклеил скотчем, чтобы не могла кричать, руки и ноги тоже скотчем обмотал. Потом вспорол ножом живот чуть ниже пупка. Когда ее нашли, она лежала скрючившись на боку — наверное, мучилась всю ночь до утра.

Ольгу слегка передернуло, когда она представила себе эту картину — скорчившаяся девичья фигурка в луже запекшейся крови с подтянутыми из последних сил коленками к животу… С другой стороны, она внезапно ощутила возникший из не пойми каких «подвалов» странный, нехороший интерес. «Темный» такой. Это было для Ольги внове, она даже немного рассердилась на себя за дикие мысли…

Проводив с некоторым облегчением полицейских, Ольга скорчила себе гримаску в зеркале, потом, кое-что вспомнив, сняла висевший на маленьком крючке ключ от почтового ящика — дойти, посмотреть на всякий случай…

Внутри лежал плотный белый прямоугольник. Сердце Ольги бешено застучало: — неужели? Так быстро?..

Чуть вздрагивающей рукой она взяла извещение. Так и есть — оно! Чувствуя, как к щекам приливает жар, а промежность заполняет приятное тепло, Ольга буквально взлетела к двери квартиры. Паспорт! В сумку! Платье для улицы… На голое тело?.. Да к черту белье! Нет времени на подобную ерунду!

Точиловой несказанно повезло. Почтовое отделение, расположенное в старинном одноэтажном здании с печными трубами, еще было открыто, хотя внутри по случаю окончания рабочего дня толпились люди — душ семь-восемь. Приди Ольга пятнадцатью минутами позже, и посылку ей уже не удалось бы получить — за ней в очередь встали лишь два человека — остальным «почтмейстер» то и дело кричал «не занимайте!»

«Почтмейстерами» в отделении посменно трудились двое — пожилая подслеповатая дама с пучком седых волос на затылке и круглолицый шатен с бородкой и усиками а-ля Джонни Депп, примерно возраста Ольги; его она иногда видела возле своего дома — наверное, жил в нем же или поблизости. Несмотря на небольшую полноту, выглядел он вполне складным, даже — можно сказать — интересным, будучи к тому же не низеньким. И уж точно не подслеповатым — вид у парня был такой, словно он мог распознавать содержимое посылок сквозь плотный картон, а может, и тело через одежду…

Взяв в руки коробку под пристальным взглядом стоящих позади Ольги солидного мужчины в светлом костюме и неряшливой красотки лет тридцати пяти, Точилова подумала: знали бы они, что там находится… А с другой стороны — даже вскрой она сейчас упаковку, не всякий и поймет ведь, что это такое и как его можно применять… Ощущая ткань длинного платья каждой клеточкой кожи, Точилова быстрым шагом направилась домой. Вернувшееся состояние пред-возбуждения уже почти переросло в вожделение.

…Не раздеваясь, но и не торопясь, оттягивая момент, когда можно будет погрузиться в тепло наслаждения, Ольга вскрывает посылку — пакет из плотной коричневой бумаги, в который завернута картонная коробка. Открывает эту упаковку и вытряхивает на стол предмет. Облизывает губы трепещущим языком. Оно! Сердце бьется так, что кажется — вот-вот выскочит. По-прежнему неспешно, наслаждаясь собственным возбуждением, женщина расстегивает две верхние пуговицы — платье имеет застежки сверху донизу и может распахиваться полностью.

С легким вздохом ложится на кровать прямо в платье, открывающее тело сверху. Грудь обнажена полностью, Ольга ласкает ее кончиками пальцев, делая круговые движения по кромкам темных ореолов. Платье держится только на тех пуговицах, которые ниже губ… Женщина гладит нежную кожу своего живота, слегка проминает ее.

Расстегнув последнюю пару пуговиц, Точилова берет в руку продолговатый предмет, и толкает пальцем движок. Слышится негромкое жужжание, Ольга осторожно трогает торчащим концом интимного аппаратика у себя между ног. Это действует на нее словно удар тока: тело содрогается, женщина коротко вскрикивает. И замирает, проверяя свои ощущения… Если бы она могла себя видеть сейчас со стороны, то поразилась, как широко раскрыты ее сине-фиолетовые глаза… Все в порядке — устройство действительно работает так, как она прочитала на одном из форумов, куда периодически заглядывает под созвучным ее фамилии ником «Touch-a-Love». Глаза женщины закрываются, левая ладонь ложится на живот, пряча бабочку, слегка давит, проминая плотную упругость. Правая с зажатым в ней вибратором нежными, но при этом словно бы жалящими движениями касается плоти, и каждое прикосновение вызывает все новые восклицания.

Фантастическая гамма чувственных ощущений немного ошеломляет женщину, у нее перехватывает дыхание, учащается сердечный ритм, начинают вздрагивать приподнятые колени. Поворотом регулятора она включает вибрацию на полную мощность, ощущая, как мелкая дрожь распространяется по всему животу. Ольга извивается в пароксизмах сладострастия, заполнившего ее всю «под завязку». Каждая частичка тела поет песню наслаждения, требует разрядки.

…Проходит несколько минут. Расслабленной рукой Ольга кладет рядом с собою выключенный вибратор, проводит затем пальцами по груди и животу. Тело слегка вздрагивает, словно через него пропускают электрические импульсы, — кожа сразу после акта сольной любви всегда чертовски чувствительна. Голова кружится — это она отчетливо ощущает, даже несмотря на то, что лежит навзничь, распластавшись на постели, будучи в состоянии удовлетворенности и опустошения. Ольга вздыхает, оглаживает себя спереди, шепча что-то вроде слов благодарности собственному телу, которое доставило ей столько радости и счастья.

Наводить порядок уже нет ни сил, ни желания. Решив, что с успехом займется этим завтра, Ольга ставит будильник на телефоне, сдвинув время сигнала на полчаса ранее обычного. Впрочем, времени хватит на то, чтобы хорошо выспаться. Покачиваясь от легкой усталости, Ольга идет в ванную, включает несильный напор душа, подставив тело струям воды. Хочется спать, очень хочется, и никакого резона нет для того, чтобы организовывать ужин — можно ведь ограничиться парой яблок. Да и чего наедаться на ночь, талию портить?.. Очень тонкой ее, конечно, не назвать… да и не нужно. Ольга не полагала плоский живот привлекательным; такой, как у нее, ей самой нравился куда как больше. Да и любовникам тоже… Кто же из ее учеников хотел увидеть его свободным от одежды?